День Победы – это праздник большой памяти и гордости. Главные герои этого дня – ветераны. Хотя у каждого из них своя судьба, все они – люди необыкновенной внутренней силы, у которых есть чему поучиться. В этом убедились корреспонденты портала “В Подмосковье”, побывав на встрече подмосковных ветеранов в преддверии 9 мая. Они вспомнили самые яркие моменты из военной жизни и поделились, о чем сожалеют, что не смогли сделать из-за войны. Их рассказы хочется слушать и слушать – до бесконечности…
Аркадий Андреевич Сычев, 90 лет, полковник в отставке, служил в мотопехоте, освобождал Крым.
Его история – как из кино. 16 июня 1941 года у уральских школьников был выпускной вечер, а 22 июня началась война, 3 июля Аркадий Андреевич был призван в армию и на фронт попал в марте 1943 года. Служил в отдельном мотоциклетном Симферопольском полку, прошел от Запорожья до Херсонеса. Помнит знаменитую Каховку, где шли тяжелые бои, Никопольский плацдарм.
“С 10 на 11 апреля 1944 года мы перешли Сиваш. К концу дня была задача – дойти до Джанкоя. Мы вели прорыв на мотоциклах, шли ночью, в полной темноте. Я возглавлял передовой отряд. Встретили немцев, 30-40 человек пехоты, нейтрализовали, взяли их в плен, потом на рассвете – квалеристы, примерно 70 всадников. Норматив по наступлению был 30 км в сутки, а до Джанкоя – 60. Немцы этого не ожидали, и побежали – началась погоня. В Джанкое мы были уже в 6 часов утра. К сожалению, со мной пришло всего 16 мотоциклов – 33 солдатика, я один лейтенантик и связистка Лидия Смирнова. И вот мы завязали бой, отбили четыре атаки, заняли оборону. У меня было 26 мин – а немцы думали, что прорвались русские танки. За эту операцию я был награжден Орденом Александра Невского, и все наши солдаты были награждены”.
Сожалеет, что не смог до армии выучиться – а учиться очень хотел, мечтал стать инженером. Наверстывал уже во время службы. Окончил авиашколу, пехотное училище, два университета марксизма-ленинизма, академию Фрунзе и военно-педагогический институт, работал офицером-воспитателем в суворовского училище, преподавал в пехотном училище.
Алексей Никифорович Удовицкий, 87 лет, полковник в отставке, танкист, зампредседателя Совета ветеранов г. Королев
На фронт попал в 1944 году, служил на втором Украинском фронте в танковых войсках. Освобождал Румынию, Венгрию, Чехословакию. Когда война закончилась, и только подумали – наконец-то домой, их дивизию секретно отправили на Дальний Восток – на войну с Японией. Особенно было трудно в пустыне Гоби – все колодцы были отравлены, воду сбрасывали с парашютов. Совершили марш по Монголии – 700 с лишним километров.
“Когда попадаешь на фронт – это тяжело, потому что ничего не знаешь, а потом привыкаешь, начинаешь понимать, какого снаряда надо бояться, а какого – нет”.
Как и многие из поколения участников войны, Алексей Никифорович жалеет, что война не дала вовремя получить образование.
“До войны окончил всего семь классов, а после войны была срочная служба шесть лет. В зрелом возрасте учиться было тяжело. Когда был командиром взвода, целый день на морозе – а вечером на учебу до 12 часов ночи”, – вспоминает ветеран.
Виктор Федорович Селиверстов, 89 лет, полковник в отставке, летчик, воевал на Курской дуге.
Попросился добровольцем на фронт в 1942 году. В военкомат 17-летнего парня не взяли, тогда он решил обратиться к самому Ворошилову – заместителю Верховного главнокомандующего Сталина, и поплыл за 100 км из родного Тольятти (Ставрополь на Волге) в Самару (Куйбышев), куда было эвакуировано правительство. Ворошилов спрашивает – сколько лет? “Девушкам-то я, конечно, мог соврать”, – смеется Виктор Федорович. А Ворошилову пришлось сказать правду – и ждать до 18 лет. Окончил Краснознаменное Ордена Ленина авиационное училище всего за полгода, вместо двух лет, получил сержанта – и отправился на фронт, попал к Рокоссовскому.
“Я обслуживал самолеты бомбардировочной авиации – вдруг садится к нам на аэродром штурмовик, а у него стрелок убит. Командир самолета спрашивает – нет ли у вас человека слетать со мной в тыл врага. Я сажусь, в течение получаса изучаем – и летим. Стреляют и снизу, и сверху – как мы живы остались? Не попали ни в нас, ни в мотор! А когда сели – весь самолет был разбит в дырку. Задание мы выполнили. Это было на Курской дуге в 43-м году”.
Жалеет о том, что когда уезжал на фронт, пришлось оставить мать с младшим братом. Отец, моряк на знаменитом крейсере “Варяг”, к тому времени уже ушел из жизни.
Юлия Михайловна Богачихина, 82 года, ветеран труда
Война застала ее 10-летней девочкой, всю войну проработала в колхозе в подмосковном Болшево. Дети приходили на работу к 8 утра. У них было две свекольные грядки – от речки и до леса, их надо было обработать, прополоть и прорыхлить. На поле привозили бочку воды, и целый день они пили воду и работали. За день выдавали талончик на 200 г хлеба – это была большая выручка. А кроме хлеба есть было нечего, поэтому дети всегда были голодные.
“Для меня самое страшное – то, что я потеряла отца. Он погиб в боях под Вязьмой, это самая тяжелая потеря. Мама тяжело переживала это, часто болела, лежала в больницах, и мы с двумя братьями росли фактически одни. Денег никогда не было, и мы голодали – особенно после войны, в 47-м, 48-м… Иногда целый день нечего было кушать. Когда приходила весна, вырастала крапива, и я ее варила с водой”.
Юлия Михайловна хотела быть архитектором зданий. Но окончила Московский энергетический институт, всю жизнь проработала в энергетике. Братья тоже получили высшее образование – они “вытянули” друг друга. Старший после армии поступил в химический менделеевский институт, младший – в институт культуры, сестра помогала им, потому что уже работала, посылала деньги.
Светлана Валентинова Плещинская, ветеран труда
Во время войны ей было 11 лет, жила с мамой в Казани. Девочка работала: в помещении музея организовали фабрику, где распарывали телогрейки, которые привозили с фронта – грязные, все в крови. Светлане Валентиновне повезло – отец вернулся с фронта и забрал семью в Москву.
“День Победы – это мой самый любимый праздник! И я всегда плачу – о тех воинах, которые погибли на войне. Кто не вернулся. Особенно о тех молодых мальчиках, которым было по 18 лет – они жизни не видели… Я об этом всегда думаю”.
Светлане Валентиновне не дашь ее 80 лет – форму ей помогают поддерживать занятия фитнесом. Педагог по образованию, детей она воспитывала спортивными и все свободное время делала со своими воспитанниками гимнастику. “Девочки, ведь я занимаюсь каждый день. Иногда встанешь утром – и по стеночке идешь… а потом думаешь – нет, сдаваться не будем”, – делится она.
Раиса Васильевна Бараненко, ветеран труда
Во время войны ей было пять лет, семья жила в деревне недалеко от Вязьмы и почти 3,5 года находилась в немецкой оккупации. Семья была очень большая – шесть человек детей, поэтому выжить было очень трудно. Собирали гнилую картошку, и мама из нее что-то замешивала. За 5 км ходили в школу, голодные, раздетые-разутые…
“В марте месяце началось освобождение Смоленщины. Немцы отступали по старой смоленской дороге. Мы сидели в окопах – потому что немцы, когда отступали – поджигали все вокруг. Нашу деревню наполовину сожгли. Было очень страшно. Мы вышли из окопа, и увидели – идут наши парашютисты на лыжах. Они нас обнимали, мы плакали. Когда мы вышли из окопа, то сразу побежали в дом, но наши солдаты детей остановили – потому что дом мог быть заминирован…”
Отец Раисы Васильевны вернулся с фронта, но рано умер. Она особенно жалеет о том, что муж ушел рано – в 64 года, потому что – пережил такое!.. Муж был командиром “Катюши”, прошел всю войну и получил всего одно ранение, но умер рано, инфаркт – не смогли спасти, рассказывает ветеран. Жизнь вообще была трудная. Она окончила медучилище и 47 лет проработала фельдшером в вытрезвителе.
“Не знаю, как мы выжили. При керосиновых лампах, без света… Что мы пережили – не дай бог никому!”.
Валентина Николаевна Лазарева, 82 года, блокадница
Война застала их семью в Финляндии – отца направили туда директором продуктовой базы. Валентина Николаевна помнит, как отец забрасывал вещи в грузовик и сам прыгал в него на ходу, а по машине стреляли… Помнит, как до войны они жили в Ленинграде, и маленькая Валя занималась в балетной школе – тянула ножку у станка, ей эти занятия очень нравилось, она обожала танцевать! Помнит, как они с мамой и братом, дети – наряженные в модные тогда матроски, выходили на “променад” – шли навещать отца на работе. Как покупали мороженое на той стороне улицы… Отца отправили на фронт, он пропал без вести под Ленинградом, и маме с тремя детьми жилось трудно. После войны в Ленинград они так и не вернулись – нужно было добиваться, восстанавливать документы, но было не до того – тогда все думали, как бы выжить. Валя хорошо училась в школе, и директор советовала ей идти в институт, но она была старшая, и нужно было работать – помогать маме кормить младших брата и сестру. Танцевать Валя по-прежнему любила, ее даже звали в знаменитый ансамбль Моисеева – но она не пошла, дедушка отговорил – и Валя пошла в техникум. До сих пор она очень жалеет, что не вернулась в родной Ленинград.
“Если бы не война – отец был бы жив, и жизнь сложилась бы совсем по-другому! Я бы стала балериной, жила бы в своем любимом Ленинграде…”
Валентина Михайловна Фузеева, 77 лет
Валентина Михайловна – тоже из поколения детей войны. Война оставила ее сиротой, потеряла отца и двух братьев. Отец – защитник блокадного Ленинграда, умер от ран 21 января 1944 года, не дожив до освобождения всего несколько дней, похоронен на знаменитом Пескаревском кладбище Санкт-Петербурга. Волею судьбы выросла у приемных родителей. У женщины сохранилась записка, где отец доверяет своих детей и хозяйство своему другу и обещает вернуться – но с фронта так и не вернулся. И все же ей есть чем гордиться и чему радоваться. Недавно она “вытянула” мужа после сложнейшей операции.
“Я круглая сирота с 7 лет. Но выжили – не запили, не загуляли, вырастили двоих детей, теперь у меня внучка, внук, и два правнука”.
Татьяна КЕЖАЕВА
Матерал взят с сайта РИАМО
Заметили ошибку? Выделите её и нажмите Ctrl+Enter для отправки сообщения об этом